Я развалил СССР
Aug. 22nd, 2011 03:32 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
fidelkastroЯ лично развалил Союз Советских Социалистических Республик. Теперь виновник "величайшей геополитической катастрофы" известен - это я.
Во время августовского путча 91-го года я проводил ночи возле Белого Дома. Скоро за это признание будут обвинять в экстремизме, я знаю. А также вменять нерукопожатость. И скармливать сухим кормом наци-хомячкам, ja-ja!
Я не только простоял три ночи среди таких же простых русских людей - инженеров, офицеров запаса, домохозяек, "металлистов", научных сотрудников, медсестер, - но и в мысли у меня нет сожалеть об этом. И тени сомнения нет в абсолютной правильности моих действий. Более того, я до сих пор считаю, что честно выполнил свой долг перед страной и народом.
Любителям советской старины и иже с ними от души пожелаю только одного - смотреть "Лебединое озеро" по единственному каналу черно-белого телевизора. Смотреть - и наслаждаться. Круглыми сутками. В тот день - 19-го августа - эти лебеди вызывали у меня рвотные позывы. Ощущение было, как если бы ты пришел в ресторан с девушкой на романтический ужин, а тебе вместо салата "оливье" принесли бы макароны по-флотски.
Сейчас как бы подзабыли, а в то время... А в то время органы государственной власти жестко следили не только за тем, что люди говорят - за это и сейчас легко можно схлопотать 282-ю, - но и за тем, что люди читают. То есть, господствовал принцип - меньше знаешь, крепче спишь. Были специально обученные люди, которые сами все читали, а потом решали, можешь ли прочитать это ты. Просто они были умнее прочих. Самые ниибически умные были. Вот как, например, Путин. Я говорю о Путине тогда, а не сейчас. Сейчас Путин - нечто среднее между Ким Ир Сеном и Дональд Даком.
И вот что-то там у них однажды сломалось, - я до сих пор не знаю, что именно, да и они, думаю, тоже, - и понесласьпизда по кочкам перестройка и гласность. Так бывает - тебе не нравятся обои на кухне, начинаешь разбираться с ними, а в итоге - молодая жена, брошенные дети... Мне было, по большому счету, до лампочки их объяснения, потому что уже при Брежневе никто не верил ни одному слову, сказанному официальными лицами, включая и самих этих лиц. Радовало, однако, что будучи студентом философского факультета я могу взять и почитать Ницше или Сартра какого-нибудь. Это было по-своему интересно. А включив телевизор, можно было послушать кого-нибудь, кроме Пугачевой и Лентьева (говорят, что с тех пор все вернулось на круги, кто бы сомневался).
И тут у них там опять что-то ломается и выплывают эти поносные лебеди. Следующим шагом, надо полагать, они послали бы молодых путиных отбирать у меня томик Ницще, ведь в стране других дел как бы и не было. И уже после лебедей, практически между ними, показалсяПиночет Гекачипет... Мамма миа! Представьте, на экране вдруг видите школьного завхоза с будуна, политрука н-ской части, дислоцированной в Южном Заполярье, и лысеющего тренера по игре в домино, которые заявляют, что отныне Академией наук руководить будут они. Второй раз подобный антропологический диссонанс я испытал под Новый Год, когда Путина спросили, будет ли он баллотироваться в президенты. Скромно потупившись, Путин ответил: "Надо будет, пойду в президенты". И пошел. Но это другая уже история.
А в те дни я ближе к вечеру подъезжал к Белому Дому, проводил там ночь, утром ехал домой отсыпаться, а к вечеру возвращался на место. В одну из ночей объявили, что начинается штурм. Дело было часа в 3 ночи, когда силы зла властвуют безраздельно. Помню, что было пасмурно, и тучи вдруг как-то сгустились. Отдали команду не оказывать активного сопротивления, просто стоять на месте.
Я, объявив себя офицером запаса, был в оцеплении возле входа в здание. Ни разу за эти три ночи мне не удалось побывать внутри. Ребята из нашей группы все - кроме меня, естественно! - были кадровыми военными. Военными без оружия. И перед штурмом нам объявили, что от стеклянных дверей надо будет отойти - оттуда будет вестись огонь. Насколько я понимаю, именно в это время был отдан приказ Альфе и Вымпелу на штурм Белого Дома.
Штурма не было. Спецназ отказался штурмовать гражданских. Почему? Русские отказались стрелять в русских по приказу замполита, завхоза и тренера по домино. Так рухнули Советы. Они рухнули потому, что русские в центре Москвы отказались стрелять по мирным русским. Сказали: "Идите вы нахуй, политиканы, у нас на руках русской крови не будет!"
В августе произошла Революция. Ее совершил, в числе прочих моих товарищей, и я. Вы можете писать кипятком, расписывая прелести советской власти, но я слишком хорошо знаю вкус макарон, посыпанных сахарным песком, чтобы поддаться на дешевую демагогию некрофилов. И не рассказывайте мне о развале Союза. Когда в 81-ом я пришел учиться в 9-й класс средней школы в Грозном и сказал, что меня зовут Олег, мне задали вопрос, на который я ответил утвердительно: "Русский, что ли?" В 91-ом на площади перед Белым Домом мне снова пришлось отвечать на этот вопрос утвердительно: "Да, я русский".
Все остальное будет потом. Пенсионерки с водкой, шпротами и какой-то хуйней на улицах. Чеченские авизо. Чубайс с ваучерами и Мавроди с ммм. На отпускные за два месяца плюс зарплата - а я работал преподавателем и отпуск был два месяца - летом 92-го я купил ЧЕТЫРЕ блока американских сигарет, чтобы потом продать их и хоть как-то сохранить деньги. Я развозил пиццу грузинским ворам в законе, живущим в гостинице "Россия" напротив собора Василия Блаженного. Я пытался продавать прокат вагонами и какую-то неведомую хуйню под названием "красная ртуть". Это было потом.
А утром 22-го августа 1991-го года мы, защитники России и русских, шли по домам, потому что на "митинг победителей" уже не было ни сил, ни желания. С нами была девушка, медсестра, которая спешила куда-то, то ли на работу, то ли просто домой, в семью. Мы вышли на Садовое. Движения не было, только отдельные машины ездили поперек Садового или просто стояли на проезжей части. Утро после бала называется. И видем мы, все кадровые офицеры, кроме меня, мимо едет такси. На наши знаки не реагирует - кто мы для него? Он высматривает Господина Иностранца - корреспондента или даже црушника. Ему нужны реальные деньги, а что возьмешь с нищих русских офицеров и медсестер? И тогда происходит именно то, что и есть дух и суть Революции. Мы становимся перед ним, тормозим и доходчиво объясняем, что вот эта девушка доедет, куда ей надо именно за столько, сколько покажет счетчик, и ты, братан, довезешь ее, как миленький, улыбаясь. И он довез.
Этот таксист был частью системы, где наверху красовались тренеры по домино и спец-завхозы, а внизу жировали фарцовщики и мелкая шпана. Тогда, 22-го августа, мы с ребятами переломали ей хребет, но не добили. И система выжила. И возродила сама себя. Вот только... С тех пор я еще не выходил на площадь. А желание уже просыпается.
Во время августовского путча 91-го года я проводил ночи возле Белого Дома. Скоро за это признание будут обвинять в экстремизме, я знаю. А также вменять нерукопожатость. И скармливать сухим кормом наци-хомячкам, ja-ja!
Я не только простоял три ночи среди таких же простых русских людей - инженеров, офицеров запаса, домохозяек, "металлистов", научных сотрудников, медсестер, - но и в мысли у меня нет сожалеть об этом. И тени сомнения нет в абсолютной правильности моих действий. Более того, я до сих пор считаю, что честно выполнил свой долг перед страной и народом.
Любителям советской старины и иже с ними от души пожелаю только одного - смотреть "Лебединое озеро" по единственному каналу черно-белого телевизора. Смотреть - и наслаждаться. Круглыми сутками. В тот день - 19-го августа - эти лебеди вызывали у меня рвотные позывы. Ощущение было, как если бы ты пришел в ресторан с девушкой на романтический ужин, а тебе вместо салата "оливье" принесли бы макароны по-флотски.
Сейчас как бы подзабыли, а в то время... А в то время органы государственной власти жестко следили не только за тем, что люди говорят - за это и сейчас легко можно схлопотать 282-ю, - но и за тем, что люди читают. То есть, господствовал принцип - меньше знаешь, крепче спишь. Были специально обученные люди, которые сами все читали, а потом решали, можешь ли прочитать это ты. Просто они были умнее прочих. Самые ниибически умные были. Вот как, например, Путин. Я говорю о Путине тогда, а не сейчас. Сейчас Путин - нечто среднее между Ким Ир Сеном и Дональд Даком.
И вот что-то там у них однажды сломалось, - я до сих пор не знаю, что именно, да и они, думаю, тоже, - и понеслась
И тут у них там опять что-то ломается и выплывают эти поносные лебеди. Следующим шагом, надо полагать, они послали бы молодых путиных отбирать у меня томик Ницще, ведь в стране других дел как бы и не было. И уже после лебедей, практически между ними, показался
А в те дни я ближе к вечеру подъезжал к Белому Дому, проводил там ночь, утром ехал домой отсыпаться, а к вечеру возвращался на место. В одну из ночей объявили, что начинается штурм. Дело было часа в 3 ночи, когда силы зла властвуют безраздельно. Помню, что было пасмурно, и тучи вдруг как-то сгустились. Отдали команду не оказывать активного сопротивления, просто стоять на месте.
Я, объявив себя офицером запаса, был в оцеплении возле входа в здание. Ни разу за эти три ночи мне не удалось побывать внутри. Ребята из нашей группы все - кроме меня, естественно! - были кадровыми военными. Военными без оружия. И перед штурмом нам объявили, что от стеклянных дверей надо будет отойти - оттуда будет вестись огонь. Насколько я понимаю, именно в это время был отдан приказ Альфе и Вымпелу на штурм Белого Дома.
Штурма не было. Спецназ отказался штурмовать гражданских. Почему? Русские отказались стрелять в русских по приказу замполита, завхоза и тренера по домино. Так рухнули Советы. Они рухнули потому, что русские в центре Москвы отказались стрелять по мирным русским. Сказали: "Идите вы нахуй, политиканы, у нас на руках русской крови не будет!"
В августе произошла Революция. Ее совершил, в числе прочих моих товарищей, и я. Вы можете писать кипятком, расписывая прелести советской власти, но я слишком хорошо знаю вкус макарон, посыпанных сахарным песком, чтобы поддаться на дешевую демагогию некрофилов. И не рассказывайте мне о развале Союза. Когда в 81-ом я пришел учиться в 9-й класс средней школы в Грозном и сказал, что меня зовут Олег, мне задали вопрос, на который я ответил утвердительно: "Русский, что ли?" В 91-ом на площади перед Белым Домом мне снова пришлось отвечать на этот вопрос утвердительно: "Да, я русский".
Все остальное будет потом. Пенсионерки с водкой, шпротами и какой-то хуйней на улицах. Чеченские авизо. Чубайс с ваучерами и Мавроди с ммм. На отпускные за два месяца плюс зарплата - а я работал преподавателем и отпуск был два месяца - летом 92-го я купил ЧЕТЫРЕ блока американских сигарет, чтобы потом продать их и хоть как-то сохранить деньги. Я развозил пиццу грузинским ворам в законе, живущим в гостинице "Россия" напротив собора Василия Блаженного. Я пытался продавать прокат вагонами и какую-то неведомую хуйню под названием "красная ртуть". Это было потом.
А утром 22-го августа 1991-го года мы, защитники России и русских, шли по домам, потому что на "митинг победителей" уже не было ни сил, ни желания. С нами была девушка, медсестра, которая спешила куда-то, то ли на работу, то ли просто домой, в семью. Мы вышли на Садовое. Движения не было, только отдельные машины ездили поперек Садового или просто стояли на проезжей части. Утро после бала называется. И видем мы, все кадровые офицеры, кроме меня, мимо едет такси. На наши знаки не реагирует - кто мы для него? Он высматривает Господина Иностранца - корреспондента или даже црушника. Ему нужны реальные деньги, а что возьмешь с нищих русских офицеров и медсестер? И тогда происходит именно то, что и есть дух и суть Революции. Мы становимся перед ним, тормозим и доходчиво объясняем, что вот эта девушка доедет, куда ей надо именно за столько, сколько покажет счетчик, и ты, братан, довезешь ее, как миленький, улыбаясь. И он довез.
Этот таксист был частью системы, где наверху красовались тренеры по домино и спец-завхозы, а внизу жировали фарцовщики и мелкая шпана. Тогда, 22-го августа, мы с ребятами переломали ей хребет, но не добили. И система выжила. И возродила сама себя. Вот только... С тех пор я еще не выходил на площадь. А желание уже просыпается.
