Следственный эксперимент
Oct. 10th, 2009 10:47 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
fidelkastroСледователь-важняк, из тех, кто думает и имеет совесть, размышляет над российскими правоохранителями:
Россия под следствием
Попадет ли уголовное дело в суд, а если попадет, то в каком виде, какие данные будут содержаться в материалах, а какие — нет, решается все-таки следственными органами. Минимальная доля оправдательных приговоров и максимальные порции следующих за ними дисциплинарных наказаний виновных лишнее тому подтверждение. И суд такое положение очень даже устраивает, наилучшей иллюстрацией чему является негласное корпоративное правило (своего рода уголовно-процессуальный этикет): при направлении следователем материалов о санкционировании тех или иных процессуальных действий либо уголовного дела для рассмотрения по существу передавать судье дискету или флешку с соответствующим постановлением или обвинительным заключением.
Так что не удивляйтесь, что решение следствия о направлении дела в суд на 99% влечет обвинительный приговор, а дальнейшая интрига разыгрывается вокруг вопросов "По какой статье?" и "Условно или реально?", хотя и здесь есть неписаное правило: "Пришел в суд на своих ногах (мера пресечения на следствии — подписка о невыезде) — на своих и уйдешь; привезли под конвоем (мера пресечения на следствии — содержание под стражей) — под конвоем и уедешь".
В погоне за отчетностью мы, следователи, действительно часто смешим прокуроров, адвокатов и судей содержанием наспех подшитых ночами уголовных дел.
Показатели — причина и другого деструктивного явления — постоянного натягивания действий обвиняемых под статьи, требуемые статистикой, которой жизненно необходимы раскрытые "105-е" и "111-е 4-е"**.
При этом мы успокаиваем совесть тем обстоятельством, что суд в ходе рассмотрения может перейти на менее тяжкие статьи, как раз те, которые мы в угоду госпоже статистике отказывались видеть,— ст. 108, ст. 109, ст. 114 УК РФ и другие, удобно трансформируемые в нужные.
Скажу более: мы не просто успокаиваем совесть, а отчаянно на это надеемся, ведь Страшный суд никто не отменял, а там про показатели отдела слушать вряд ли станут.
Случай из практики. Судья, получивший уголовное дело, звонит следователю — своему знакомому, который его расследовал: "Вить, вы там в своем уме? Ну какое же это покушение на убийство?" Следователь: "Паш, ты же понимаешь... Нам нужны 105-е..." Судья смеется: "А-а-а! Я же забыл! Вы же ущербные! Ладно, разберемся!" Итог — высокие результаты работы и сотни покалеченных судеб.
На одном из межведомственных совещаний теперь уже бывший начальник столичного ГУВД В. Пронин верно подметил: "Милиции дали власть и оружие, но не дали денег".
…Возникает ощущение, что живем, как повелось еще с древних времен, по принципу выделения наделов для кормления: вот тебе территория, полномочия, пистолет, полосатый жезл — и вперед... А дальше сам разберешься, не маленький уже!
Средний возраст следователя СКП — 22-25 лет, и это элита российского следствия (мне, следователю по особо важным делам управления по субъекту РФ, 26 лет — в советские годы такое было немыслимо).
следователь по особо важным делам отдела по расследованию преступлений коррупционной направленности СУ СКП по Московской области Вадим Кобзев
http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=1245726
Так и получается, что 22-летние вчерашние студенты решают вопросы практически жизни и смерти. Сами полуголодные и запуганные начальством. Под бюрократическим прессом и административным нажимом. На фоне кичливой роскоши касты неприкасаемых. Под оголтелую пропаганду всенародного разврата и политического лицемерия правящего класса. Ходя на работу по улицам, где все реже услышишь родную речь.
А между тем суд – одна из основ государства. Слишком важная вещь, чтобы сводить его на уровень одной из коммунальных служб. Жаль только, власть не понимает, что без справедливого профессионального достойного суда государство и народ обречены на абсурдное существование в условиях войны всех против всех. А Божий суд никто отменить не в состоянии. Как и войну всех против всех, когда надежда одна – на Страшный суд Божий.
Россия под следствием
Попадет ли уголовное дело в суд, а если попадет, то в каком виде, какие данные будут содержаться в материалах, а какие — нет, решается все-таки следственными органами. Минимальная доля оправдательных приговоров и максимальные порции следующих за ними дисциплинарных наказаний виновных лишнее тому подтверждение. И суд такое положение очень даже устраивает, наилучшей иллюстрацией чему является негласное корпоративное правило (своего рода уголовно-процессуальный этикет): при направлении следователем материалов о санкционировании тех или иных процессуальных действий либо уголовного дела для рассмотрения по существу передавать судье дискету или флешку с соответствующим постановлением или обвинительным заключением.
Так что не удивляйтесь, что решение следствия о направлении дела в суд на 99% влечет обвинительный приговор, а дальнейшая интрига разыгрывается вокруг вопросов "По какой статье?" и "Условно или реально?", хотя и здесь есть неписаное правило: "Пришел в суд на своих ногах (мера пресечения на следствии — подписка о невыезде) — на своих и уйдешь; привезли под конвоем (мера пресечения на следствии — содержание под стражей) — под конвоем и уедешь".
В погоне за отчетностью мы, следователи, действительно часто смешим прокуроров, адвокатов и судей содержанием наспех подшитых ночами уголовных дел.
Показатели — причина и другого деструктивного явления — постоянного натягивания действий обвиняемых под статьи, требуемые статистикой, которой жизненно необходимы раскрытые "105-е" и "111-е 4-е"**.
При этом мы успокаиваем совесть тем обстоятельством, что суд в ходе рассмотрения может перейти на менее тяжкие статьи, как раз те, которые мы в угоду госпоже статистике отказывались видеть,— ст. 108, ст. 109, ст. 114 УК РФ и другие, удобно трансформируемые в нужные.
Скажу более: мы не просто успокаиваем совесть, а отчаянно на это надеемся, ведь Страшный суд никто не отменял, а там про показатели отдела слушать вряд ли станут.
Случай из практики. Судья, получивший уголовное дело, звонит следователю — своему знакомому, который его расследовал: "Вить, вы там в своем уме? Ну какое же это покушение на убийство?" Следователь: "Паш, ты же понимаешь... Нам нужны 105-е..." Судья смеется: "А-а-а! Я же забыл! Вы же ущербные! Ладно, разберемся!" Итог — высокие результаты работы и сотни покалеченных судеб.
На одном из межведомственных совещаний теперь уже бывший начальник столичного ГУВД В. Пронин верно подметил: "Милиции дали власть и оружие, но не дали денег".
…Возникает ощущение, что живем, как повелось еще с древних времен, по принципу выделения наделов для кормления: вот тебе территория, полномочия, пистолет, полосатый жезл — и вперед... А дальше сам разберешься, не маленький уже!
Средний возраст следователя СКП — 22-25 лет, и это элита российского следствия (мне, следователю по особо важным делам управления по субъекту РФ, 26 лет — в советские годы такое было немыслимо).
следователь по особо важным делам отдела по расследованию преступлений коррупционной направленности СУ СКП по Московской области Вадим Кобзев
http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=1245726
Так и получается, что 22-летние вчерашние студенты решают вопросы практически жизни и смерти. Сами полуголодные и запуганные начальством. Под бюрократическим прессом и административным нажимом. На фоне кичливой роскоши касты неприкасаемых. Под оголтелую пропаганду всенародного разврата и политического лицемерия правящего класса. Ходя на работу по улицам, где все реже услышишь родную речь.
А между тем суд – одна из основ государства. Слишком важная вещь, чтобы сводить его на уровень одной из коммунальных служб. Жаль только, власть не понимает, что без справедливого профессионального достойного суда государство и народ обречены на абсурдное существование в условиях войны всех против всех. А Божий суд никто отменить не в состоянии. Как и войну всех против всех, когда надежда одна – на Страшный суд Божий.
